Физик, писатель, талантище, любимец Кванта и публики. Армия (флот), техникум, НГУ, Квант, ВГИК параллельно с работой в Институте, МЖК, три книжки параллельно с работой в Рекламе - все это он успел за короткое время. Родился на Бирюсе в семье где крепко работали и много читали. Места эти любил, много рассказывал про свое детство и позже это вошло в его книгу. Приезжал туда в отпуск. Там же и погиб на Бирюсе. Купались с сыном, попали в воронку, сына удалось подтолкнуть к берегу, сам выбраться не сумел. Народ это тот с кем происходит судьба. Судьба у Жоры счастливая и как любое счастье трудная. Так уж она сложилась. Но значит оно так, раз оно не эдак. А вот биография Жоры Куценко продолжается. Её пишет Квант.
Поступил в университет, встретил ту единственную на всю жизнь и пришел в Квант практически одновременно. Все это в 1974 году. Позади Морфлот, техникум связи и масса веселых историй на все случаи жизни. Рассказывал он здорово, артистично, как только он и умел. Повариха в стройотряде говорила "у тебя Жорка не телосложение, а теловычитание". Хотя, здороваясь, руку жал не в полную силу, чтоб не покалечить.
В клубе он относился к боевому отряду "женатиков". А значит, времени на долгие собрания у него не было. Творил сам по себе между стирками пеленок. Как правило приносил уже готовые вещи, читал, все "падали", кто-то говорил гордо "это парень с нашего курса", остальные говорили "Жора, пиши еще, а мы вместо тебя по хозяйству".
Тихое раннее утро, 4 часа. К 8-му общежитию подходит молодой человек интеллигентной наружности, худощавый, но крепкий и очень спокойный. Он зовет Боба из 510-ой, чтобы занять 3 рубля до стипендии. Постепенно выясняется, что в это раннее утро Боб спит крепче других. Те же, кто проснулись, высунулись в форточку и открыли рот, все одновременно нашли собеседника в лице молодого человека интеллигентной наружности, худощавого, но крепкого и очень спокойного. А денег у Боба не оказалось. Вот собственно и вся история, и в чем-то даже житейская. Три минуты. Когда ее рассказывал Жора, 1000 человек в Доме Ученых рыдали. С неизменным результатом это повторялось на Физтехе, в Ереване и в других местах.
А вот история как Жора умел гипнотизировать. Рассказывает В. Драчев:
"Как-то после капустника нас с ним пригласили быть ведущими на фестивале Политпесни. Мы выходили по очереди и объявляли очередную политическую песню. И так несколько часов подряд. В перерыве после первого отделения Жора говорит: "Неуютно как-то, ты что-то говоришь, никто не смеется, я говорю - никто не смеется, день зря проходит". Я не придал значения, сказал, раз уж попали в дикторы дообъявляем до конца. Выхожу, объявляю, дескать, знаменитая группа из Уфы исполнит народную песню "Лети вороной!". Иду со сцены, Жора смеется, слова сказать не может, а эта самая группа из Уфы наоборот как-то недобро смотрит. Что такое? Жора, утирая слезы: - Ты ударение на какой слог поставил? На второй, говорю. - А нужно же на третий, конь же вороной. Как, говорю, тебе конь полетит, из этого слова только одну птицу можно сделать. Так я и не понял пока парни из Уфы не допели и не объяснили."
Рассказывает К. Наумочкин:
Жора был человеком, который притягивал. С ним хотелось постоять рядом, поговорить хоть о чем, поговоришь, отойдешь - потом доходит - с тобой поделились каким-то наблюдением, ты "обогател". Когда возникают разговоры о духовности, что это значит, кого можно назвать человеком духовным, лично у меня всегда встает перед глазами Жора. Так и не дав до сорока с лишним точного определения этому понятию, я олицетворяю его с Жорой. Сейчас признаюсь - когда попал в "Квант" и начал по слову, по предложению говорить с Жорой - был счастлив. Думалось: "Неужели это тот самый Жора Куценко, от игры которого я свалился с кресла!" На капустнике 1976 года. Тогда я еще в ФМШ учился и ни о каком "Кванте" не помышлял. Шел мюзикл, действие в студенческой столовой, народ на сцене изображал очередь с подносами и чтение настенного меню. Всем достались шутки-строчки из него. Кто-то подошел и "вычитал": суп куриный со всякими хлопьями (с овсяными стало быть - К.Н.), другой - сразу из поросенка (зразу), далее икра сгребная (грибная). А у Жоры не было строчки из меню. Он просто подошел к мыслимой стене, долго с недоумением вглядывался в "меню" и, что гениально - в полном же недоумении отошел. Что там Станиславский! Зал взорвался. Чего он там вычитал!?? Потом Жора давал этому эпизоду объяснение: на сцене было пять человек, а блюд четыре (не придумали больше). Ему просто пришлось играть! И еще строчка Жорина вспомнилась из одной арии: ": ранняя лысина, взгляд потускневший, язва двенадцатиперстной кишки:". И язва у Жоры была и ранняя лысина. Только взгляд у Жорки абсолютно не потускневший. До сих пор.
Рассказывает Г. Фалькович:
В моей жизни Жора был первым (и навсегда самым ярким) примером того, что называется самородок. Меня он сразу поразил не только очевидной талантливостью, но и природной интеллигентностью и деликатностью, качествами редкими во всех слоях общества. Жора был добрый человек, его мягкость происходила не от слабости, а от понимания людей. Я всегда помню, что он написал: "Молчать и думать - две задачи почти невыполнимые". Будем читать им написанное, оно того стоит и само по себе, и как память о товарище.
Рассказывает С. Кобцев:
Тонкий юмор Жоры, его умение оценить шутку и поддержать в творческом поиске молодых притягивали нас к нему. Он был заметно старше нас, но эта возрастная разница не чувствовалась, Жора всегда мог подбодрить, вызвать улыбку или душевно поговорить, от чего возникало тепло общения с ним. Жора написал кучу замечательных квантовких песен, ставших квантовской классикой, песен, которые пели, поют и будут петь со сцены, на днях рождения, у костра, а то и просто на работе, напевая их под нос и черпая жизненную энергию из сплава пронзительных слов:
Тяжко в Сибири науку ворочать
Только в народе не зря говорят
То, что не может и вьючная лошадь
Может в СОРАНе любой кандидат.
